150 000 000 - Страница 2

                                               за махиной махина,
стоявшие недвижимо
                                   даже при Адаме,
двинулись
                  и на
другие
            прут, погромыхивая городами.

Вперед запоздавшую темь гоня,
сшибаясь ламп лбами,
на митинг шли легионы огня,
шагая фонарными столбами.

А по верху,
                   воду с огнем миря,
загнившие утопшими, катились моря.
«Дорогу каспийской волне баловнице!
Обратно в России русло не поляжем!
Не в чахлом Баку,
                               а в ликующей Ницце
с волной средиземной пропляшем по пляжам».

И, наконец,
                    из-под грома
                                           бега и езды,
в ширь непомерных легких завздыхав,
всклокоченными тучами рванулись из дыр
и пошли грозой российские воздуха́.
Иде-е-е-е-м!
Идемидем!

И все эти
                 сто пятьдесят миллионов людей,
биллионы рыбин,
                              триллионы насекомых,
                                                    зверей,
                                                    домашних животных,
сотни губерний,
                         со всем, что построилось,
                                                                стоит,
                                                                       живет в них,
все, что может двигаться,
        и все, что не движется,
                    все, что еле двигалось,
                                        пресмыкаясь,
                                                                ползая,
                                                                            плавая —
лавою все это,
                          лавою!

И гудело над местом,
           где стояла когда-то Россия:
                               — Это же ж не важно,
                                          чтоб торговать сахарином!
В колокола клокотать чтоб — сердцу важно!
Сегодня
               в рай
                         Россию ринем
за радужные закатов скважины.

Го, го,
           го, го, го, го,
                                го, го!
Идемидем!
                    Сквозь белую гвардию снегов!

Чего полезли губерний туши
из веками намеченных губернаторами зон?
Что, слушая, небес зияют уши?
Кого озирает горизонт?

Оттого
            сегодня
                          на нас устремлены
                                                          глаза всего света
и уши всех напряжены,
                                         наше малейшее ловя,
чтобы видеть это,
чтобы слушать эти слова:
это —
           революции воля,
                                   брошенная за последний предел,
это —
           митинг,
                       в махины машинных тел
вмешавший людей и зверьи туши,
это —
           руки,
                   лапы,
                            клешни,
                                         рычаги,
                                                туда,
                                                        где воздух поредел
вонзенные в клятвенном единодушье.
Поэтов,
              старавшихся выть поднебесней,
забудьте,
                 эти слушайте песни:

«Мы пришли сквозь столицы,
                      сквозь тундры прорвались,
                          прошагали сквозь грязи и лужищи.
Мы пришли миллионы,
                      миллионы трудящихся,
                          миллионы работающих и служащих.
Мы пришли из квартир,
                      мы сбежали со складов,
                             из пассажей, пожаром озаренных.
Мы пришли миллионы,
                   миллионы вещей,
                           изуродованных,
                                     сломанных,
                                                         разоренных.

Мы спустились с гор,
                           мы из леса сползлись,
                                      от полей, годами глоданных.
Мы пришли
      миллионы,
          миллионы скотов,
                                         одичавших,
                                                             тупых,
                                                                        голодных.
Мы пришли,
             миллионы
                        безбожников,
                                                язычников
                                                                  и атеистов —
биясь
          лбом,
                    ржавым железом,
                                                    полем —
                                                                    все
истово
господу богу помолимся.

Выйдь
            не из звездного
                                        нежного ложа,
боже железный,